В Coca я познакомился с русским по имени Александр. Он оказался администратором отеля, старающегося слиться с природой, и в результате недолгих переговоров я был взят на проживание в нем, за что я выполнял некоторую работу — ловил листья в бассейне, а так же собирал их же по окрестной территории.
Порой привлекался к более изощренным пыткам. Из реки, кишащей анакондами, пираньями, сопротивляясь бешеному течению, мне пришлось достать бензопилу. В награду я получил немного корма, рабочую хижину, реку, джунгли и небо.
На третий день моего пребывания удалось изловить в реке тропического сома, которого здесь называют «мотa», весом около килограмма. Он был зажарен и съеден мной тут же. Из головы его я сварил отличный супчик.
Пробежав прилегающие джунгли, я наткнулся на муравьев-конго, трое из которых укусили меня. Болевые ощущения в местах укусов сохранялись в течение пяти-шести часов. Более 4-х сантиметров черные насекомые вдесятером могут покончить с человеком. Уважение к муравьям у меня пропало много лет назад в Тайланде, когда в ночи они прогрызли палатку и вынесли у меня рис. Впоследствии не однажды эти насекомые наносили мне ущерб, съедая сахар, бомжовку и печенье. Много раз я наблюдал, как эти наглые кровожадные твари уносили трепещущее тело неосторожно выползшего червяка или гусеницы. Я не соглашусь с великим баснописцем в предпочтении к насекомым и буду на стороне балерины- стрекозы, дарящей миру красоту полета и грации и критично отнесусь к природным ворам, разбойникам и грабителям муравьям. Джунгли полны жизнью, они не умолкают ни днем и ни ночью. В каждом уголке их идет работа. Кто-то и что-то рождается и умирает, кто-то кого-то съедает по очереди, река все это переносит с места на место, а вулканы переплавляют все в новые исходные материалы. Так было всегда, так есть и так будет.